Особенности перевода вербального хезитатива как его (её, их) в русских художественных текстах на китайский язык
Сяоли Сунь
Докладчик
аспирант
Санкт-Петербургский государственный университет
Санкт-Петербургский государственный университет
205
2023-03-21
16:30 -
17:00
Ключевые слова, аннотация
Ключевые слова: прагматический маркер;
хезитатив; художественный перевод; имитация спонтанной речи.
Keywords: pragmatic marker; hesitation; literary translation; imitation of spontaneous speech.
Работа посвящена анализу особенностей перевода вербального хезитатива как его (её, их) в русских художественных произведениях на китайский язык. Анализ показал, что переводчики часто переводят как его (её, их) как полнозначное выражение с той же поисково-хезитативной функцией как его (её, их) зовут/называют, что свидетельствует о достигнутой эквивалентности на уровне речевой функции.
The work is devoted to the analysis of the features of the translation of a verbal hesitative kak jego (jejo, ikh) in Russian works of art into Chinese. The analysis showed that translators often translate it as a full-valued expression with the same search-hesitation function kak jego (jejo, ikh) zovut/nazyvajut, which indicates the achieved equivalence at the level of speech function.
Keywords: pragmatic marker; hesitation; literary translation; imitation of spontaneous speech.
Работа посвящена анализу особенностей перевода вербального хезитатива как его (её, их) в русских художественных произведениях на китайский язык. Анализ показал, что переводчики часто переводят как его (её, их) как полнозначное выражение с той же поисково-хезитативной функцией как его (её, их) зовут/называют, что свидетельствует о достигнутой эквивалентности на уровне речевой функции.
The work is devoted to the analysis of the features of the translation of a verbal hesitative kak jego (jejo, ikh) in Russian works of art into Chinese. The analysis showed that translators often translate it as a full-valued expression with the same search-hesitation function kak jego (jejo, ikh) zovut/nazyvajut, which indicates the achieved equivalence at the level of speech function.
Тезисы
Прагматические маркеры (ПМ) — это условно-речевые единицы,
которые в ходе прагматикализации практически утрачивают свое исходное
лексическое и/или грамматическое значение и уже не вносят никакого вклада в пропозициональное
содержание высказывания, выполняя в нем лишь те или иные функции [Богданова-Бегларян
2021: 13]. Объектом настоящей работы стал вербальный хезитатив (ВХ) как его
(её, их), который «служит для заполнения пауз хезитации, чаще всего при поиске
нужной единицы или продолжения речи, в ходе преодоления возникшего коммуникативного
затруднения или в иных ситуациях» [там же: 28; Прагматические маркеры… 2021:
222-233]. В центре внимания исследования — прямая речь персонажей
художественных произведений, имитирующая живую разговорную речь. В работе рассматриваются
особенности перевода на китайский язык одной из таких специфических единиц: ВХ как
его (её, их).
Материалом для анализа стали 39 контекстов из 8 русских художественных произведений, содержащие 41 употребление исследуемых маркеров в трех вариантах: как его (30 употреблений; 73,2 % от общего объема пользовательского подкорпуса), как её (6; 14,6 %) и как их (5; 12,2 %). Рассмотрим конкретные примеры подробнее.
1. — Ну а как отец, мать? Давно писали? А черкесец тот, как его? Ну а деньжищ-то много в тайге нажил? Ого, отлично!.. Ба-а-льшой из тебя будет толк. Мать, угощай! [В.Я. Шишков. Угрюм-река. Ч. 1-4 (1928-1933)];
“好啦，你父亲、你母亲怎么样？好久没写信啦？哎，那个契尔克斯人呢，怎么没带他来？嗯，在大森林里一定赚了不少钱吧？啊哈，好极了！你一定会很有出息的。尼娜她妈，快招待客人!”
2. Да ни в жизнь! Ей-богу, правда... Главная суть — вредят эти самые штрики, как их… [В.Я. Шишков. Угрюм-река. Ч. 5-8 (1913-1932)];
“根本不可能！说实在的，真的……根本问题是起坏作用的正是这些工……怎么说来着……”
3. — Да! Вы, господа, помните этого мальчишку... как его (а), как его (б)?...гвардейца, юнкера… [В.Я. Шишков. Емельян Пугачев. Книга первая. Ч. 1-2 (1934-1939)];
“想起来了，先生们，你们还记得那个小子……他叫什么来着，什么来着？就是那个近卫军，士官生”
В примерах (1)–(3) исследуемый ВХ реализует функцию поиска нужного слова. Видно, что результат поиска во всех случаях оказался неудачным, хотя в контексте (3) писатель вербализовал попытку говорящего припомнить это слово (гвардейца, юнкера…). Что касается перевода на китайский язык, то ВХ как его в примере (1) был переведен как сочетание значимых единиц (фактически – предложение) 怎么没带他来 цзэнь мэ мэй дай та лай ‘почему ты не привел его сюда’. В примере (2) для перевода маркера как их был использован похожий хезитатив: как его怎么说来着 цзэнь мэ шо лай чжэ ‘как сказать’. В примере (3) конструкция как его (а) была переведена как полное предложение с поисковой функцией 他叫什么来着 та цзяо шэнь мэ лай чжэ ‘как его зовут’; конструкция (б) была переведена аналогичным китайским хезитативом什么来着шэнь мэ лай чжэ ‘как его’.
Иным оказался результат хезитативного поиска в контекстах (4)-(6), ср.:
4. Сам пьяный, это верно... Может, и врал все с пьяных глаз... А во избежание смуты, ваше скородие... надо бы... как его... проверку тому месту произвесть [В.Я. Шишков. Емельян Пугачев. Книга первая. Ч. 3 (1934-1939)];
“这倒不假，我教子已醉得东倒西歪，……说不定喝醉了酒讲醉话……可是为了免得再发生暴乱，大人应该……嗯，嗯……去搜查那个地方。”
5. Вчера вечером? Но вы сейчас сказали, что уж месяц, как их…достали! [Ф.М. Достоевский. Братья Карамазовы (1880)];
“昨天晚上么？但是您刚才说您是一个月以前拿到的！”
6. Именно это внушает мне глубокую веру в это самое, как его, в окончательное торжество дела, которому мы с вами посвятили наши жизни [Л.М. Леонов. Русский лес (1950-1953)].
“正是这一点，嗳，使我对那个，对你我为之贡献生命的事业及其最后胜利，充满了信心。”
Поиск в данных примерах оказался вполне удачным. Объектом этого поиска были разные элементы: предикативная единица (4), глагол-сказуемое (5) и именное словосочетание (6). В контексте (4) конструкция как его была переведена как неречевой звук (невербальный хезитатив, вокализация) 嗯，嗯 эн, эн ‘э-э’. В контексте (5) ПМ как их был проигнорирован переводчиком и в переводе опущен. В контексте (6) автор (Л.М. Леонов) употребил цепочку ВХ, которая состоит из двух маркеров: в это самое и как его. Здесь ПМ как его также не был переведен, а ВХ это самое был переведен как китайский аналогичный маркер 那个 на гэ ‘то’ (ср.: [Sun Xiaoli 2021]).
Проведенный анализ выявил в рассмотренных переводах шесть разных приемов (приведены ниже в порядке убывания распространенности):
1) замена ПМ полнозначным выражением с поисково-хезитативной функцией (22 случая; 53,7 %):他叫什么来着 та цзяо шэнь мэ лай чжэ ‘как его зовут’; 他是 та ши ‘он...’ ; 叫什么学科啦 цзяо шэнь мэ сюе кэ ла ‘как предмет называется’;
2) прием опущения (7; 17,1 %);
3) как его (её, их) → полнозначное выражение с разными функциями (5; 12,2 %): 怎么没带他来 цзэнь мэ мэй дай та лай ‘почему ты не привел его сюда’; 叫他出来 цзяо та чу лай ‘зови его’ и др.;
4) как его (её, их) → похожий хезитатив (4 случая; 9,8 %): 怎么说呢 цзэнь мэ шо нэ;怎么说来着 цзэнь мэ шо лай чжэ; 怎么说呢 цзэнь мэ шо нэ; 可怎么说呢 кэ цзэнь мэ шо нэ ‘как сказать’;
5) как его (её, их) → неречевой звук 嗯，嗯 эн, эн ‘э-э’ (2; 4,9 %);
6) употребление аналогичного китайского вербального хезитатива (1 случай; 2,4 %): как его (её, их) → 什么来着шэнь мэ лай чжэ ‘как его’.
Проведенное исследование подтвердило выявленные ранее [Sun Xiaoli 2021] существенные трудности в адекватной передаче в переводе особенностей русской разговорной речи и ставит новые задачи перед переводоведением (учет специфики современной устной речи) и коллоквиалистикой (поиск и описание аналогов ПМ в других языках).
Литература
Богданова-Бегларян Н.В. Предисловие редактора // Прагматические маркеры русской повседневной речи: словарь-монография / Сост., отв. ред. и автор предисловия Н. В. Богданова-Бегларян. СПб.: Нестор-История, 2021. С. 5–52.
Прагматические маркеры русской повседневной речи: Словарь-монография / Сост., отв. ред. и автор предисловия Н.В. Богданова-Бегларян. СПб.: Нестор-История, 2021. 520 с.
Sun Xiaoli. The Ways of Translating Pragmatic Marker ETO SAMOE (Based on the Material of Parallel Russian and Chinese Literary Texts) // Communication Studies. 2021. Vol. 8, No. 2. Pp. 323–332.
Материалом для анализа стали 39 контекстов из 8 русских художественных произведений, содержащие 41 употребление исследуемых маркеров в трех вариантах: как его (30 употреблений; 73,2 % от общего объема пользовательского подкорпуса), как её (6; 14,6 %) и как их (5; 12,2 %). Рассмотрим конкретные примеры подробнее.
1. — Ну а как отец, мать? Давно писали? А черкесец тот, как его? Ну а деньжищ-то много в тайге нажил? Ого, отлично!.. Ба-а-льшой из тебя будет толк. Мать, угощай! [В.Я. Шишков. Угрюм-река. Ч. 1-4 (1928-1933)];
“好啦，你父亲、你母亲怎么样？好久没写信啦？哎，那个契尔克斯人呢，怎么没带他来？嗯，在大森林里一定赚了不少钱吧？啊哈，好极了！你一定会很有出息的。尼娜她妈，快招待客人!”
2. Да ни в жизнь! Ей-богу, правда... Главная суть — вредят эти самые штрики, как их… [В.Я. Шишков. Угрюм-река. Ч. 5-8 (1913-1932)];
“根本不可能！说实在的，真的……根本问题是起坏作用的正是这些工……怎么说来着……”
3. — Да! Вы, господа, помните этого мальчишку... как его (а), как его (б)?...гвардейца, юнкера… [В.Я. Шишков. Емельян Пугачев. Книга первая. Ч. 1-2 (1934-1939)];
“想起来了，先生们，你们还记得那个小子……他叫什么来着，什么来着？就是那个近卫军，士官生”
В примерах (1)–(3) исследуемый ВХ реализует функцию поиска нужного слова. Видно, что результат поиска во всех случаях оказался неудачным, хотя в контексте (3) писатель вербализовал попытку говорящего припомнить это слово (гвардейца, юнкера…). Что касается перевода на китайский язык, то ВХ как его в примере (1) был переведен как сочетание значимых единиц (фактически – предложение) 怎么没带他来 цзэнь мэ мэй дай та лай ‘почему ты не привел его сюда’. В примере (2) для перевода маркера как их был использован похожий хезитатив: как его怎么说来着 цзэнь мэ шо лай чжэ ‘как сказать’. В примере (3) конструкция как его (а) была переведена как полное предложение с поисковой функцией 他叫什么来着 та цзяо шэнь мэ лай чжэ ‘как его зовут’; конструкция (б) была переведена аналогичным китайским хезитативом什么来着шэнь мэ лай чжэ ‘как его’.
Иным оказался результат хезитативного поиска в контекстах (4)-(6), ср.:
4. Сам пьяный, это верно... Может, и врал все с пьяных глаз... А во избежание смуты, ваше скородие... надо бы... как его... проверку тому месту произвесть [В.Я. Шишков. Емельян Пугачев. Книга первая. Ч. 3 (1934-1939)];
“这倒不假，我教子已醉得东倒西歪，……说不定喝醉了酒讲醉话……可是为了免得再发生暴乱，大人应该……嗯，嗯……去搜查那个地方。”
5. Вчера вечером? Но вы сейчас сказали, что уж месяц, как их…достали! [Ф.М. Достоевский. Братья Карамазовы (1880)];
“昨天晚上么？但是您刚才说您是一个月以前拿到的！”
6. Именно это внушает мне глубокую веру в это самое, как его, в окончательное торжество дела, которому мы с вами посвятили наши жизни [Л.М. Леонов. Русский лес (1950-1953)].
“正是这一点，嗳，使我对那个，对你我为之贡献生命的事业及其最后胜利，充满了信心。”
Поиск в данных примерах оказался вполне удачным. Объектом этого поиска были разные элементы: предикативная единица (4), глагол-сказуемое (5) и именное словосочетание (6). В контексте (4) конструкция как его была переведена как неречевой звук (невербальный хезитатив, вокализация) 嗯，嗯 эн, эн ‘э-э’. В контексте (5) ПМ как их был проигнорирован переводчиком и в переводе опущен. В контексте (6) автор (Л.М. Леонов) употребил цепочку ВХ, которая состоит из двух маркеров: в это самое и как его. Здесь ПМ как его также не был переведен, а ВХ это самое был переведен как китайский аналогичный маркер 那个 на гэ ‘то’ (ср.: [Sun Xiaoli 2021]).
Проведенный анализ выявил в рассмотренных переводах шесть разных приемов (приведены ниже в порядке убывания распространенности):
1) замена ПМ полнозначным выражением с поисково-хезитативной функцией (22 случая; 53,7 %):他叫什么来着 та цзяо шэнь мэ лай чжэ ‘как его зовут’; 他是 та ши ‘он...’ ; 叫什么学科啦 цзяо шэнь мэ сюе кэ ла ‘как предмет называется’;
2) прием опущения (7; 17,1 %);
3) как его (её, их) → полнозначное выражение с разными функциями (5; 12,2 %): 怎么没带他来 цзэнь мэ мэй дай та лай ‘почему ты не привел его сюда’; 叫他出来 цзяо та чу лай ‘зови его’ и др.;
4) как его (её, их) → похожий хезитатив (4 случая; 9,8 %): 怎么说呢 цзэнь мэ шо нэ;怎么说来着 цзэнь мэ шо лай чжэ; 怎么说呢 цзэнь мэ шо нэ; 可怎么说呢 кэ цзэнь мэ шо нэ ‘как сказать’;
5) как его (её, их) → неречевой звук 嗯，嗯 эн, эн ‘э-э’ (2; 4,9 %);
6) употребление аналогичного китайского вербального хезитатива (1 случай; 2,4 %): как его (её, их) → 什么来着шэнь мэ лай чжэ ‘как его’.
Проведенное исследование подтвердило выявленные ранее [Sun Xiaoli 2021] существенные трудности в адекватной передаче в переводе особенностей русской разговорной речи и ставит новые задачи перед переводоведением (учет специфики современной устной речи) и коллоквиалистикой (поиск и описание аналогов ПМ в других языках).
Литература
Богданова-Бегларян Н.В. Предисловие редактора // Прагматические маркеры русской повседневной речи: словарь-монография / Сост., отв. ред. и автор предисловия Н. В. Богданова-Бегларян. СПб.: Нестор-История, 2021. С. 5–52.
Прагматические маркеры русской повседневной речи: Словарь-монография / Сост., отв. ред. и автор предисловия Н.В. Богданова-Бегларян. СПб.: Нестор-История, 2021. 520 с.
Sun Xiaoli. The Ways of Translating Pragmatic Marker ETO SAMOE (Based on the Material of Parallel Russian and Chinese Literary Texts) // Communication Studies. 2021. Vol. 8, No. 2. Pp. 323–332.