Тема насилия неоднократно возникает на страницах произведений Роальда Даля, написанных им для детей. Критики обвиняли писателя в излишней жестокости, говорили о «садистских нотках». Многие сказки Даля были экранизированы.  Нам кажется это закономерным, потому что визуальность заложена в самом тексте произведений Даля. Почти все «детские» книги Даля иллюстрированы одним художником – Квентином Блейком.  Это «истории в картинках». Большинство  иллюстраций предваряются своеобразными  «маячками»:  глаголами зрительного восприятия, указательными местоимениями, «визуализирующими» существительными. Эти «маячки» свидетельствуют о визуальном потенциале произведения, который провоцирует творцов визуальных искусств, находя свое воплощение в иллюстрациях и фильмах. В статье рассматривается фильм Тима Бертона «Чарли и шоколадная фабрика» с точки зрения реализации в нем темы насилия. Кроме одного положительного ребенка Чарли, в фильме (как и в повести) есть еще четыре отрицательных персонажа. Даль помещает в начале произведения список персонажей с их отрицательными характеристиками, изначально моделируя читательское восприятие. Вслед за ним и Тим Бертон не добавляет им  ни одной положительной черточки: зритель подсознательно желает видеть персонажей наказанными. Автор, подчиняясь желанию зрителя-читателя,  передает полномочия наказать этих детей Вилли Вонке. Что это: насилие или попустительство? Насилие или случайность?  Некоторые исследователи творчества Даля определяют роль Вилли Вонки  в повести как равнозначную Божией: только Бог может контролировать еду, а значит и жизнь. Следовательно, никто не может осуждать Бога, когда он карает грешников. К чему ведет это наказание? К визуальным изменениям в облике персонажей. Но словесного рассказа об изменениях и не требуется – такое наказание достаточно.